Личный лекарь Грозного. Прыжок в прошлое - Страница 17

Отец Кирилл смотрел на меня большими глазами.

— Сергий Аникитович, теперь понимаю я, как ты в столь молодом возрасте лекарскую науку превзошел. Разложил, мне все как по полкам, а я пятнадцать лет на это штуку глядел, и подобного в голову не пришло.

Вот только надо бы мне митрополита известить, что завтра с тобой к нему приеду, неудобно, так без предупреждения, а то разгневается еще.

— Так ты согласен отец Кирилл с моим предложением?

Архимандрит улыбнулся и сказал:

— Так кто же в здравом уме от денег отказывается, только не я.

Все же на благо монастыря мне врученного пойдет. Давай Щепотнев вознесем Господу молитву, чтобы наше дело удалось.

И мы с отцом Кириллом повернулись в красный угол, откуда на нас смотрел мрачным взглядом потемневший образ Спасителя, и еле слышно проговаривали слова молитвы.

Следующим холодным утром мы отцом Кириллом прибыли к митрополиту.

Антоний, как всегда это время проводил в молитве, и нам пришлось еще ждать, когда можно будет предстать перед ним.

Когда я увидел Антония, его было не узнать, черты его лица округлились, и он производил впечатление практически здорового человека.

Я осмотрел ему живот, снял швы, и, сообщив ему, что все в порядке, дал ему лист бумаги с перечнем диет и трав, которые ему надлежит принимать.

После этого мы, уже втроем, уселись на лавки в его аскетической келье, за грубым, сбитом из досок столом.

Отец Кирилл, посмотрел на меня и взглядом попросил начать разговор.

— Вот же хитрожопый поп, — мелькнуло у меня голове, — ничего на себя взять не хочет.

Но делать нечего и я рассказал Антонию о моем замысле книгопечатания.

В конце я добавил, что можно, напечатать первый экземпляр Священного писания и отдать ему на рассмотрение. Хотя я не очень хорошо в свое время учил историю, но все же помнил, что раскол начался после того, как Никон внес исправления в святые книги и сейчас я специально акцентировал внимание митрополита на исправлениях:

— Владыко, ежели мы начнем печатать Священное писание, то надо, чтобы разночтений никаких не было, а то если не дай бог, ошибка, какая будет, придется все книги сжигать. Посему прошу тебя не одного книгу святую читать, а чтобы епископы многие смотрели и искали там несообразности какие. И когда к совместному решению придете исправленную книгу нам для печати вернете.

Тут в разговор, видя благосклонное лицо Антония, вступил и отец Кирилл, который со своей стороны, подтвердил, что не допустит у себя в монастыре, непотребных вещей и богохульства.

Тут я глубоко вздохнул и приступил к следующему весьма щекотливому вопросу:

— Владыко, долго я размышлял, молился господу, чтобы вразумил меня, как дальше мне быть, как учить будущих лекарей в школе своей.

И пришла мне в голову идея одна, изменил кириллицу, специально для лекарей. Чтобы могли они этими буквами все слова, которые мы изучать будем, записывали. Ведь сейчас все почти все книги медицинские на латыни написаны. А я мыслю, что ни к чему православным на чужом языке учиться. И вот еще счету их будем учить цифирью индийской. Очень легко на ней счет вести, простой и дробями, а для лекаря очень нужно счет знать, чтобы лекарства сколько нужно дать.

Вот принес я тебе букварь новый с буквицами этими, тут у меня все они выписаны и примеры есть, как слова на них будут писаться имеются.

Антоний без слов взял у меня листы бумаги и уставился в них, близоруко сощурившись.

Несколько минут прошли в тишине.

Неожиданно митрополит поднял голову и с недовольным видом спросил:

— А куда ты семь буковиц потерял? Как же без них можно обойтись?

— Владыко, так вы мне продиктуйте, текст какой, я запишу, а потом посмотрите.

Антоний глянул на отца Кирилла и медленно начал:

— Отче наш еси иже на небеси,
Да святится имя Твое
Да будет воля Твоя
Да приидет царствие Твое и на земле, яко на небеси.

Я за последние годы хорошо овладел гусиным пером и вполне успевал записывать печатными буквами слова митрополита.

Закончив молитву, он почти вырвал бумагу у меня из рук, и попытался читать. После этого он растерянно посмотрел на меня.

— Сергий скажи как на духу, как ты такую азбуку придумал.

Ну что ему говорить, что я из будущего прилетел?

— Владыко, не знаю, как-то само пришло, как приснилось.

Оба монаха посмотрели друг на друга.

— Знамение! — почти прошептал Антоний.

Я непонимающе смотрел на них.

— Ну, что смотришь! — вдруг рассердился Антоний, — на колени и молись господу, что благодатью тебя второй раз одарил.

Мы втроем на коленях истово молились перед иконами святых, висевших в келье митрополита.

Молились долго, наконец, Антоний, с исчезающим фанатичным блеском в глазах, встал, и мы вслед за ним также поднялись с пола.

— Сергий Аникитович торжественно начал он, — не может просто человеку так сразу в голову в голову новая азбука придти, молился ты господу, чтобы вразумил тебя, как от латыни схизматиков своих учеников отвратить, и вот дал он тебе ответ во сне твоем.

Разрешаю я тебе для чад твоих такую азбуку использовать, мыслю я, что и для людишек простых будет она легче в учении. Что касается писания Священного, то когда напечатаете вы одну книгу, соберем мы Собор и решим там, что и как должно исправить.

— Отец Антоний, Владыко, так, тогда может сделать несколько книг, чтобы всем кто на Соборе будет, заранее раздать, а когда соберетесь вы все, уже легче и быстрее решать будет?